КИРДИНА-ЧЭНДЛЕР
СВЕТЛАНА
персональный сайт
ПОДДЕРЖКА
САЙТА
Институт
экономики РАН
Цитатa дня:
Гипотеза - это собачка, с которой охотятся за истиной. (Максим Горький)
10-10-2024,
четверг
Yandex Counter

Скачать 39,1 Кб

Кирдина С. Г., к.э.н.,
ИЭиОПП СО РАН, г. Новосибирск
Этот e-mail адрес защищен от спам-ботов, для его просмотра у Вас должен быть включен Javascript ;

Об институциональных матрицах:

тезисы теории

Замечено, что на рубеже веков усиливается тенденция к тесному взаимодействию наук, видов искусства, философии и политики. Каждый раз, завершая очередной столетний период своей истории и готовясь отсчитывать новое время, человеческая цивилизация как бы вновь осознает себя как единое целое. Свидетельством этого являются многочисленные попытки интеграции, синтеза разнообразных отраслей духовного знания.

В общественных науках это выражается в росте междисциплинарных исследований и взаимопроникновении экономики, социологии, политологии и др. наук в предметные области друг друга. Экономическая наука обращается к анализу политических структур и социальных отношений, социология активно использует методологические достижения эволюционной экономической теории, политология анализирует экономические интересы хозяйствующих субъектов и т.д.

Характерным примером расширения и объединения поля общественных дисциплин являются современные институциональные исследования. В экономике, социологии, политологии и др. общественных науках все большее число ученых сосредотачивают свои научные интересы в сфере анализа институтов. По-видимому, это связано с тем, что без рассмотрения институционального устройства общества становится невозможным объяснить и предвидеть те трансформации и изменения, которые происходят в современном глобальном мире.

Предварительные замечания

В отличие от прошлого века и первой половины нынешнего институт понимается современной наукой не как установленное правило ("институция") или обычаи и традиции, а как система взаимозависимых формальных правил и неформальных ограничений, совокупность которых определяет пространство выбора и рамки, пределы человеческой деятельности (Норт, с. 147-149). Институты проявляются, реализуются как на формальном уровне - в виде конституции, законодательства, правового регулирования и т.п., так и в неформальной сфере - как нормы поведения, обычаи, традиции, исторически устойчивые системы ценностей и др. Это означает, что понятие института не редуцируется к его составляющим, а является целостным. О нем можно говорить тогда, и только тогда, когда некое социальное отношение, или исторически устойчивая форма связи социальных субъектов (групп, территориальных общностей), существует и на формальном, и на неформальном уровне, пронизывая все сферы общественной жизни.

Следует также подчеркнуть, что институты - это исторически устойчивые способы взаимодействия людей между собой в обществах, обеспечивающие выживание обществ, их целостность, а также непрерывность хозяйственной и политической деятельности социальных субъектов. Мы полагаем, что формирование институтов, наряду с социальными причинами, в значительной мере обусловлено внешними условиями развития государств.

Карлом Поланьи и в более развернутой форме Дугласом Нортом были высказаны предположения о том, что система институтов каждого конкретного общества образует своеобразную институциональную матрицу, которая определяет веер возможных траекторий его дальнейшего развития. Поланьи полагал, что институциональная матрица направляет экономические отношения между людьми и определяет место экономики в обществе, она задает социальные источники прав и обязанностей, которые санкционируют движение благ и индивидуумов при входе в экономический процесс, внутри него и на выходе (Polanyi, p xxxii). По определению Норта, институциональная матрица общества представляет собой свойственную ему базисную структуру прав собственности и политическую систему (Норт, с. 147-148). Совершенно справедливо Норт полагает, что экономические и политические институты в институциональной матрице взаимозависимы, политические правила формируют правила экономические, и наоборот. При этом и Поланьи, и Норт полагают, что каждое общество имеет конкретную, свойственную только ему институциональную матрицу.

Изучение институциональных матриц не являлось основной целью исследований названных авторов, занимавшихся историей экономических институтов. Поэтому этот термин используется ими скорее как некий образ, а не вводится специально как содержательная научная категория. В наших исследованиях институциональные матрицы, столь значимые для понимания истории и перспектив развития государств, стали основным объектом научного анализа.

На основании изучения современного трансформационного периода России, ее истории, а также древней и современной истории стран Западной Европы, Юго-Восточной Азии и США нами была разработана самостоятельная концепция институциональных матриц. Методологической основой этой концепции послужило творческое развитие идей, содержащихся в трудах Д. Норта, К. Поланьи и О. Э. Бессоновой. Концепция институциональных матриц продолжает традиции системного подхода как методологии изучения социальных объектов, характерные для новосибирской экономико-социологической школы, основанной академиком Т. И. Заславской.

Понятие институциональной матрицы

Слово "матрица" происходит от латинского matrix (matricis), что значит "матка". В самом общем виде матрица означает общую основу, схему, некую исходную, первичную модель, форму, порождающую дальнейшие последующие воспроизведения чего-либо.

Институциональная матрица, соответственно, - это модель базовых общественных институтов, сложившихся еще на заре возникновения первых государств - устойчивых человеческих сообществ. Все последующие институциональные структуры воспроизводят и развивают, обогащают эту первичную модель, сущность которой, тем не менее, сохраняется.

Институциональная матрица обеспечивает взаимосвязанное функционирование основных общественных подсистем - экономики, политики и идеологии. Экономика, или хозяйство, является основой физического воспроизводства общественного богатства, производственным базисом развития социума. Политика включает в себя государственное устройство, формы правления и фундаментальную структуру принятия и исполнения решений в обществе. Она однозначно согласована с типом экономической системы и представляет собой способы мобилизации общественных ресурсов на достижение значимых целей и эффективное функционирование экономики. Идеология в этом ряду понимается как базовая общественная ценность, выражаемая типом господствующей идеи. Такая идея представляет собой сложившуюся общественную норму - явную или неявную, определяющую массовое, типичное поведение населения. Для экономической сферы доминирующая идея служит основанием принятия решений о направлениях использования общественного продукта, создаваемого населением страны. В политической сфере базовая идея является критерием справедливости того или иного государственного порядка и складывающейся системы властных отношений.

Институциональная матрица - это устойчивая, исторически сформировавшаяся система базовых институтов, регулирующих взаимосвязанное функционирование основных общественных сфер - экономической, политической и идеологической. Другими словами, институциональная матрица - это архетипическая триединая институциональная форма; она представляет собой систему базовых экономических, политических и идеологических институтов, находящихся во взаимно однозначном соответствии. Схематически институциональная матрица изображена на рис. 1.

Рис. 1. Схематическое представление институциональной матрицы

Смысл такой схематизации институциональной матрицы в том, чтобы показать: ее базовые институты образуют своеобразную внутреннюю арматуру, жесткую структуру, "стягивающую" главные подсистемы общества в целостное образование, не позволяющую обществу распасться. Другими словами, институциональная матрица - это форма общественной интеграции в основных, значимых сферах жизнедеятельности социума - экономике, политике и идеологии.

Два типа институциональных матриц

Наши исследования показывают, что многообразные институциональные комплексы, регулирующие жизнь древних и современных обществ, имеют в своей основе одну из двух институциональных матриц. Мы назвали эти матрицы восточными и западными. Такое определение, с одной стороны, опирается на известные в научной среде дуальные оппозиции "Восток - Запад", используемые при характеристике своеобразия общественных структур. С другой стороны, такое определение нейтрально в оценочном плане. Названные матрицы различаются содержанием образующих их институтов.

Для западных институциональных матриц характерны следующие институты:

    • в экономической сфере - это институты рынка, или обмена;
    • в политической сфере - федеративные начала государственного устройства, или институты федерации в широком смысле слова;
    • в идеологической сфере - доминирование индивидуальных ценностей, приоритет Я над Мы, или субсидиарность, то есть примат личности, ее прав и свобод по отношению к ценностям сообществ более высокого уровня, которые по отношению к личности имеют субсидиарный, дополнительный характер.

Для восточных институциональных матриц характерны следующие базовые институты:

    • в экономической сфере - институты редистрибутивной (по К. Поланьи), или раздаточной (по О. Бессоновой) экономики;
    • в политической сфере - институты унитарно-централизованного государственного устройства;
    • в идеологической сфере - доминирование коллективных ценностей и общих интересов над индивидуалистическими, приоритет Мы над Я, или коммунитарность.

Развитые, доступные для анализа типы институциональных матриц мы находим в первых, известных истории государствах. Так, Древний Египет характеризовался восточной институциональной матрицей, в то время как города-государства современной ему Вавилонии (Месопотамии) имели в основании своего общественного устройства западную матрицу.

Опишем содержание различающихся институтов западных и восточных институциональных матриц подобнее.

Рыночные и редистрибутивные (раздаточные) экономики

Рыночные экономические системы, как известно, это такие системы, в которых основным институтом является частная собственность, задающая характер всей институциональной экономической среды. Институт частной собственности определяет, что лица или организации, владеющие своей собственностью, обладают всей полнотой прав и ответственности по ее использованию и распоряжению.

Деятельность частных собственников регулируется институтом конкуренции, то есть они соперничают друг с другом в получении необходимых производственных ресурсов и результатов своей деятельности. Именно институт совершенной конкуренции, как показали Адам Смит и др. экономисты, приводит в тенденции к эффективному распределению и использованию дефицитных ресурсов в рыночных экономиках.

Воспроизводство рыночных экономик невозможно иначе, чем посредством обменов (или купли-продажи) производимых продуктов, имеющих характер товаров. Если в широком смысле рынок понимается как регулятор общественного воспроизводства соответствующих экономических систем, то в узком значении рынок трактуется, прежде всего, как институт обмена. Институт обмена, или купли-продажи, регулирует взаимоотношения между частными собственниками, или производителями, таким образом, чтобы обеспечивалось их простое и расширенное воспроизводство.

Частная собственность на средства производства и на рабочую силу создают институт найма труда. Таким образом, трудовые отношения также имеют характер обмена, или купли-продажи, как писал К. Маркс, рабочей силы. Наемный труд является всеобщим институтом, регулирующим привлечение общественных сил к труду и обеспечивающим их воспроизводство в условиях частной собственности. С этой точки зрения трудовые отношения в рамках индивидуального предпринимательства также означают найм, правда, собственной рабочей силы, когда это является конкурентным по сравнению с наймом рабочей силы извне.

Общественно признанным критерием эффективности, регулятором, посредством которого соотносится в масштабах всего общества деятельность обособленных частных хозяйств, является прибыль, или, более широко - капитал, который К. Маркс выделил как основное общественное отношение рыночных (капиталистических) экономик. Осуществление воспроизводства капитала, или получение прибыли, является для участников производства сигналом обратной связи, свидетельством того, что их деятельность признана, оценена обществом, и созданы возможности продолжения экономической деятельности. Тем самым институт прибыли совместно с институтом конкуренции обеспечивает саморегуляцию рыночных экономик и сигнализирует об эффективности экономической системы.

Описанный институциональный комплекс, составляющий ядро рыночных экономик, давно и подробно исследуется, начиная с Адама Смита, то есть более 200 лет.

Редистрибутивным (раздаточным) экономикам в этом отношении повезло меньше. Экономическая наука практически не признает их "право на существование". Согласно доминирующей в economics точке зрения, экономика представляет собой по сути отношения обмена, и все экономические системы в своей основе суть рыночные системы. При этом апологеты рыночной парадигмы склонны рассматривать общества со слабо представленными рыночными институтами как общества, находящиеся на более низкой, “предрыночной” стадии развития, развивающиеся, тем не менее, в сторону рынка и по законам рынка.

Наиболее последовательные возражения этим общепринятым взглядам мы находим, прежде всего, в работах историка-экономиста и антрополога Карла Поланьи. В посмертно изданной его последователями книге "The Livelihood of Man", до сих пор не переведенной, к сожалению, на русский язык, Поланьи детально исследует формы интеграции экономического процесса в разные исторические эпохи и в разных странах. Он выделяет две доминантные формы, которые составляют, по его мнению, основу классификации всего множества общественных хозяйств - редистрибуцию (redistribution)* и обмен (exchange),

Опираясь на результаты своих многочисленных исследований, Поланьи в жесткой форме утверждал, что созданная А. Смитом теория экономики, в основании которой лежат институты рынка и свойственные ему механизмы спроса-предложения-цены, была не более чем здравым смыслом по отношению к окружающей его самого реальности (Polanyi, p.6-7). Значительную часть своей книги Поланьи посвятил доказательствам того, что рыночно-устроенный, базирующийся на обмене институциональный комплекс не является общим для экономики всех обществ. Многие общества, по результатам его экономико-исторических исследований, характеризуются иным типом экономической системы, основанной на редистрибуции.

Современные исследователи подтверждают этот вывод Поланьи. Так, например, Марио В. Льос в предисловии к книге Э. Де Сото "Иной путь. Невидимая революция в третьем мире" пишет: "в Перу никогда не было рыночной экономики…Эта концепция применима ко всей Латинской Америке, и, вероятно, к большинству стран третьего мира" (Де Сото).

Поланьи называл другой тип экономических систем, отличных от рыночных, редистрибутивными экономиками. В редистрибутивных экономиках преобладает физическое перемещение производимых благ и услуг к центру, откуда затем они вновь передаются экономическим субъектам. Редистрибуция представляет собой процесс storage-cum-redistribution, то есть аккумулирование, собирание, совмещенное с новым, вторичным распределением и раздачей. Именно через редистрибуцию в этих обществах достигалось воссоединение распределенного, разделенного труда (Polanyi, p. 40-41).

Поланьи сделал только первые шаги в изучении такого типа экономик, эта работа не была им закончена. По признанию его коллег, Поланьи не успел достигнуть поставленной им теоретической цели "создать самостоятельную нерыночную экономическую теорию, которая бы обеспечила общую концептуальную рамку для тех обществ, в которых образцом интеграции не выступают превалирующие обмены" (Polanyi, p. xxxv).

Таким образом, со времени К. Маркса, исключившего из своего теоретического исследования "азиатский способ производства", теория развития нерыночных экономик, сопоставимая с марксовой концепцией развития рыночного хозяйства, в экономической и социологической науке не была разработана.

Ответом на этот вызов можно считать институциональную теорию хозяйственного развития России, предложенную в начале 90-х годов О. Э. Бессоновой - представителем Новосибирской экономико-социологической школы. Основы этой концепции, названной О. Э. Бессоновой теорией раздаточной экономики, изложены в ряде ее работ (Бессонова, 1994, 1998, 1999 и др). Построенная в результате обобщения развития российского хозяйства с IХ века и до наших дней, эта теория, на наш взгляд, предоставляет необходимый методологический и категориальный аппарат для анализа нерыночных экономических систем других государств, поскольку в ней представлены и описаны институты, регулирующие экономики такого типа. К основным институтам раздаточной экономики О. Э. Бессонова относит институт раздач, институт служебного труда и сдач, институты общественно-служебной собственности и административных жалоб (Бессонова, 1998, с. 9-48).

В чем коренное отличие редистрибутивных (раздаточных) экономик от рыночных экономических систем? В том, что определяющим институтом, в рамках которого осуществляется хозяйственная деятельность, служит не частная, а общая (общественная, публичная) собственность в различных ее формах.

Что же обусловливает формирование и преобладание институтов общей, а не частной собственности в экономической сфере? Почему в определенных государствах раздаточные, редистрибутивные отношения оказывались конкурентно-способными по отношению к рыночным механизмам?

В рамках общей экономической теории уже описаны условия ведения хозяйства, при которых формируется общая собственность: “Общая (коммунальная) собственность возникает там и тогда, где и когда издержки по спецификации и защите частных прав собственности чрезвычайно высоки. Выгоды же от их установления или равны нулю (если благо имеется в изобилии), или явно меньше затрат, связанных с установлением частных прав собственности” (Основы экономической теории, с. 115). Другими словами, институт общей собственности развивается тогда, когда он является более эффективным для данного сообщества как целого в решении задач устойчивого хозяйственного развития. Причинами этого являются материально-технологические предпосылки, влияющие на специфику экономических институтов и институциональных матриц в целом.

Итак, основным экономическим институтом, обусловливающим специфику всех остальных в редистрибутивной (раздаточной) экономике, является институт общественно-служебной собственности. Это означает, что владельцем всех основных ресурсов признается общество в целом. При этом в каждый исторический период существует признанный представитель этого общественного интереса, основные акторы, сначала в виде лиц (например, князь, царь или император), а затем организаций (“пути”, приказы, государственные организации в современной России). Данные акторы несут ответственность за использование имеющихся национальных ресурсов в интересах всего общества.

Воспроизводство в редистрибутивной (раздаточной) экономике регулируется не отношениями обмена, нецелесообразными в рамках единой собственности, а осуществляется на основе раздач и сдач* .

Институт раздач обеспечивает наделение хозяйствующих субъектов частями общественно-служебной собственности и установление правил ее использования. Служебный характер собственности означает, что она должна использоваться "на службу государству", по предписанным, согласованным правилам и по определенному назначению. Как и любой институт, институт раздач предусматривает санкции за неэффективное выполнение той функции, на которую он нацелен. Если полученная хозяйствующим субъектом собственность используется недостаточно эффективно, не по назначению или при ее использовании возникает ущерб общественным интересам, действуют механизмы изъятия, возвращения собственности основному актору и передачи другим, более эффективным хозяйствующим субъектам.

Институт сдач регулирует процесс формирования общественного богатства, то есть передачу хозяйствующими субъектами произведенных ими

продукции и услуг, полученных при использования общественно-служебной

собственности, соответствующим потребителям. Институт сдач определяет также правила и пропорции распределения создаваемого продукта между производителем и обществом в целом и создает основу для следующего цикла раздач.

В рамках единой собственности складывается служебная организация труда. Это означает, что существуют обязательные правила исполнения трудовых обязанностей на объектах общественно-служебной собственности. Такие правила предусматривают объем раздач, необходимых для процесса труда и воспроизводства рабочей силы в разных звеньях единого хозяйства, а также объем трудовых сдач, требуемых для национального воспроизводства.

Как институты обмена (купли-продажи) и найма рабочей силы обеспечивают общественное воспроизводство в рыночных экономиках, так институты сдач и раздач, а также служебного труда обеспечивают воспроизводство в рамках редистрибутивных (раздаточных) экономических систем.

Непрерывность функционирования экономической сферы общества обеспечивается тогда, когда участники хозяйственной деятельности постоянно имеют необходимые производственные ресурсы и условия своего воспроизводства. В условиях редистрибутивной (раздаточной) экономики это означает, что необходимо существует координация сдаточно-раздаточных потоков. Закон координации сдаточно-раздаточных потоков (Бессонова, 1994, с. 40) регулирует эффективное использование дефицитных ресурсов в общественных интересах. Если в том или ином сегменте хозяйства наличные условия производства позволяют организовать требуемый объем сдач для общего потребления, то ситуация является стабильной. Если же условия сдачи превосходят возможности участников производства, или, наоборот, являются более выгодными по сравнению с общими правилами, то, соответственно, имеет место отток или приток в этот сегмент ресурсов служебного труда. Тем самым достигается балансировка сдаточно-раздаточных потоков в масштабах всего общества.

Процесс координации сдач и раздач предполагает наличие у всех хозяйствующих субъектов информации об условиях деятельности в том или ином сегменте экономики. Если в рыночных экономиках основу этой информации составляет прибыль, которая складывается в различных отраслях и организациях, то в редистрибутивной (раздаточной) экономике такими сигналами являются наличие или отсутствие жалоб хозяйствующих субъектов на условия экономической деятельности.

Именно институт административных жалоб, неизвестный нашим ученым-экономистам, но понятный и очевидный для отечественных хозяйственников во все времена, является основным механизмом обратной связи и обеспечивает координацию сдаточно-раздаточных потоков, т.е. служит саморегуляции редистрибутивной (раздаточной) экономики. На жалобах имеет смысл остановиться подробнее, поскольку они являются наименее изученным феноменом такого рода экономик. В то же время значение института административных жалоб для поступательного, стабильного развития редистрибутивных (раздаточных) экономических систем является чрезвычайно важным.

В концепции О. Э. Бессоновой, которая впервые указала на роль жалоб как главной обратной связи в экономике раздатка, жалобы понимаются более широко, чем это принято в юридической или судебной практике. Они включают в себя всевозможные сигналы от участников хозяйственной деятельности по поводу возникающих проблем в экономической сфере, а также информацию, полученную в результате разного рода инспекций, проверок, экспертиз и проч., то есть так называемые "латентные жалобы". В отличие от активных жалоб, сигнализирующих о наиболее острых проблемах, и жалоб-обращений, позволяющих корректировать неточные решения, латентные жалобы позволяют предвидеть еще не проявившиеся в полной мере отклонения от нормального хода экономической деятельности (Бессонова, Кирдина. О’Салливан, с. 133-134). Одновременно в обществе действуют санкции за ненадлежащее исполнение жалоб, предусматривающие, прежде всего, ответственность соответствующих должностных лиц.

Административные жалобы, постоянно циркулирующие между всеми иерархическими звеньями управленческой экономической системы, поступающие как от населения, так и от всех хозяйствующих субъектов, содержат основную информацию о состоянии экономической системы в каждый момент времени. Их значимость для процесса нормального воспроизводства редистрибутивной (раздаточной) экономики требует того, чтобы общество целенаправленно направляло свои усилия для развития и совершенствования института административных жалоб.

Сошлемся на опыт рыночных экономических систем. Когда практиками, а вслед за ними и учеными была осознана роль цены, или прибыли как сигналов обратной связи, когда выявилось значение динамики цен для прогнозов или смягчения кризисов, тогда в западных странах стало разрабатываться множество организационных механизмов и процедур, позволяющих строить ценовые индексы и обеспечивать участников рынка этой информацией. Рассчитываемые и широко публикуемые сегодня индексы Доу-Джонса и подобные ему выступают ориентиром для всех экономических субъектов и позволяют строить им более осознанную экономическую политику.

Аналогичную роль для редистрибутивных (раздаточных) экономик выполняет информация об объеме накопленных жалоб в разных секторах и на разных уровнях экономики. Сегодня эта информация большей частью закрыта и мало доступна участникам экономического процесса. Также недостаточно разработаны процедуры, позволяющие проводить количественный анализ содержащейся в них информации.

Описанный в нашей совместной работе опыт классификации и измерения уровня жалоб в экономической сфере представляет собой чуть ли ни единственную попытку решения такого рода задачи (Бессонова, Кирдина. О'Салливан; Bessonova, Kirdina, O'Sullivan). Но уже этот опыт свидетельствует: количественная обработка информации, содержащейся в жалобах, возможна и перспективна. Предложенные процедуры позволили сравнивать эффективность деятельности различных организаций в редистрибутивной (раздаточной) экономике, когда неприменимы ценовые критерии. Результаты сравнения, как показала практика, позволили осознанно корректировать курс экономических преобразований в конкретной отрасли хозяйства.

Итак, рыночные и раздаточные (редистрибутивные) экономики характеризуются качественно различными институтами, посредством которых элементы экономического процесса – от материальных ресурсов и труда до создаваемых благ – связываются в процессе воспроизводства.

Федеративные и унитарно-централизованные политические системы

Специфика институциональных матриц определяется также качественным различием образующих их политических институтов. В изучении политических институтов сложилась определенная традиция, являющаяся в значительной мере следствием научной рефлексии западных обществ. Как правило, современная зарубежная наука выделяет две группы политических институтов - институты государства и гражданского общества.

Концепция институциональных матриц предлагает иное теоретическое представление об институциональном устройстве политической подсистемы общества. При определении базовых политических институтов мы опирались, с одной стороны, на традиции российской государственно-исторической школы конца XIX – начала XX вв., представителями которой являются А. Д. Градовский, М. Ф. Владимирский-Буданов, П. Мрочек-Дроздовский и др. С другой стороны, здесь отразились результаты многолетних исследований социально-территориальной структуры советского (российского) общества, проводимых в рамках Новосибирской экономико-социологической школы под рук. Т. И. Заславской в 1970-1990 гг. (Кирдина, 1999б).

Выделяются следующие базовые институты, обеспечивающие функционирование политических общественных систем:

  • институты территориальной организации государства;
  • институты устройства системы государственного управления;
  • институты, определяющие порядок заполнения управленческих позиций;
  • институты формирования и реализации государственных решений;
  • институты, обеспечивающие обратную связь в политической системе.

Характеристика институтов, формирующих федеративные и унитарные, или унитарно-централизованные политические системы, свойственные государствам с западными и восточными институциональными матрицами, представлена в ранее опубликованных работах (Кирдина, 1998, 1999а). В концентрированном виде различие институтов в альтернативных политических системах представлено на рис. 2.

* В практике федеративных отношений субсидиарность означает приоритет прав более мелких самоуправляющихся территориальных субъектов по сравнению с территориальными общностями более высокого уровня, т.е. построение системы управления "снизу".

Задачи федеративного и унитарно-централизованного институциональных комплексов являются сходными. Они заключаются в согласовании индивидуальных, местных (региональных, локальных) и общенациональных интересов для достижения оптимального и сбалансированного развития государства в целом. Способы же, которыми осуществляется выполнение этих функций, различны.

Кратко охарактеризуем особенности перечисленных институтов, действующих при федеративной и унитарно-централизованной политических системах.

В федеративной системе территориальное устройство регулируется институтом федерации. В данном случае речь идет не о формально-юридическом понятии федерации, применяемом в отношении определенных государств, но о федерации как определенном виде политического института. Институт федерации определяет правила взаимодействия частей государства и государства как целого. Прежде всего, федерация означает равенство, то есть отсутствие элементов иерархического подчинения, для субъектов федерации. Одновременно она предполагает разграничение и суверенитет органов управления и федерального центра. Органы федерации как целого и органы субъектов федерации имеют самостоятельные сферы компетенции и не вмешиваются в дела друг друга.

Особенностью организации управления при федеративной системе являются самоуправление и субсидиарность. Это означает, что система власти строится снизу: от самоуправляющихся территориальных общностей (городов и сельских общин) - к объединению в более крупные территориальные структуры. В соответствии с этим полномочия по реализации каких-либо функций передаются самоуправляющимися структурами на более высокий уровень лишь в том случае, если они сами не имеют возможности для их реализации. Снизу наверх передаются и необходимые для осуществления этих функций ресурсы.

При федеративной политической системе основополагающим институтом формирования властей всех уровней являются выборы. Выборы, или формирование кадров руководителей страны, регионов и местных сообществ “снизу” включают в себя также процедуры отзыва депутатов и смещения избираемых лиц в порядке импичмента.

Принятие решений в политической системе федеративных стран регулируется институтами многопартийности и демократического большинства. Партии, то есть постоянно представленные в обществе объединения людей, связанных общими интересами, обладающих собственностью и стремящихся в конкурентной борьбе занять (или предоставить своим представителям) лидирующие позиции в структурах власти, являются главными субъектами политической деятельности. Принцип демократического большинства – древнейший институт принятия решений в западных странах, известный со времен Римского права – является естественным следствием действия института многопартийности. В условиях общества, разделенного на независимые партии (или суверенные штаты, земли и т.п.), которые не соподчинены иерархически, но обладают равными правами, существует объективная основа “складывания” обособленных социальных позиций, голосов, мнений для формирования общего решения.

В федеративной политической системе действует свойственный ей механизм обратной связи и контроля принятых решений. Им является институт судебных исков, подразумевающий наличие независимой судебной системы. Право судебного иска защищает интересы всех участников политической деятельности – субъектов федерации, федерального центра и граждан. Сами судебные решения являются сигналами обратной связи в политической федеративной системе, поскольку на их основе закрепляются новые или модифицируются прежние правила взаимодействия в политической сфере общества.

Иное институциональное ядро имеет унитарно-централизованная политическая система, характерная для государств, воспроизводящих восточную институциональную матрицу.

Институтом, регулирующим территориальную организацию общества и взаимодействие его территориальных частей, является административно-территориальное деление. Действие этого института означает, что имеет место соподчиненность территориальных единиц при верховенстве центра и существует единое поле компетенции, или круга полномочий, подлежащих общему ведению государства в целом и его территориальных частей. Учитывая национальный состав регионов, их исторические и географические особенности, административно-территориальное деление, тем не менее, упорядочивает территориальные образования в зависимости от их роли в социально-экономическом развитии страны в целом и определяет разный объем прав и ответственности территориальных единиц, их статусную иерархию.

Характер государственного устройства задает тип складывающейся управленческой структуры. Для унитарно-централизованных государств характерна иерархическая вертикаль органов управления во главе с центром. “Центр”, как ни парадоксально это звучит для лингвистов, является, прежде всего, “вершиной” властной вертикали, он задает правила и полномочия подчиненных ему органов управления. Иерархический характер позволяет обеспечивать единство и общее направление деятельности в масштабах всего государства.

Данный институт определяет особый порядок делегирования полномочий между органами власти, предполагающий обязательное принятие соответствующего закона верхним уровнем управления. При этом органы управления низших уровней входят в систему власти органов высшего уровня, подчиняются им и пользуются в своей деятельности передаваемыми ими материальными и финансовыми средствами.

На какой основе осуществляется кадровое обеспечение структур управления, и, прежде всего, занятие высших управленческих позиций в условиях унитарно-централизованной политической системы? Эта сфера отношений регулируется институтом назначения руководителей. Он предполагает, что руководители нижестоящих управленческих структур назначаются “сверху”. Одновременно осуществляется и наделение назначаемого лица необходимыми ресурсами, или правами использовать те или иные ресурсы для выполнения своих должностных обязанностей.

В унитарных государствах действуют соответствующие институты принятия и исполнения важнейших государственных решений. Ими являются не многопартийность и демократическое большинство, имманентные федеративному устройству, а институты собрания и единогласия. Они означают, что для принятия важнейших решений в государстве необходимо собрание всех его представителей и достижение общего согласия по поводу принимаемых решений. Эти институты закрепляют солидарную, общую ответственность территориально-хозяйственных общностей (или их представителей) перед верховным уровнем управления, выражающим общий интерес, в исполнении принятых решений. Формы реализации этого института постоянно развиваются. В нашем государстве они ведут свою историю от вече, земских соборов, съездов КПСС советского периода и имеют продолжением современные процедуры согласования решений всех ветвей власти.

Унитарно-централизованные политические системы выработали свои институты и механизмы обратной связи, как сигнализирующие о нарушениях и сбоях, так и защищающие права участников политического процесса. Этим целям служит институт административных жалоб по инстанциям.

Впервые институт административных жалоб описан, как уже отмечалось, О. Э. Бессоновой в институциональной теории хозяйственного развития России. Наши дальнейшие исследования показали, что обращения и жалобы являются сигналами обратной связи не только в экономической системе стран, относящихся к восточным институциональным матрицам. Административные жалобы представляют собой важнейший политический институт, регулирующий социальные отношения в сфере власти и формирующий основополагающую структуру принятия и контроля решений по всей властной иерархической вертикали органов управления в унитарно-централизованных государствах.

Собственно административная жалоба представляет собой “всякое заявление, сделанное высшей административной власти на действия низшей, по предмету нарушения последней каких-либо личных или имущественных прав или интересов, или неудовлетворения какого-либо ходатайства, которое по закону могло или должно быть удовлетворено” (Энциклопедический словарь, с. 710).

Это громоздкое, на первый взгляд, определение из российского законодательства прошлого века содержит в себе указание на сущность административных жалоб для всех периодов истории унитарных государств, которая состоит в следующем. Во-первых, жалобы - основная форма защиты интересов населения и территориальных единиц различного уровня. Во-вторых, в понятие жалобы включаются разного рода заявления (сигналы, обращения и пр.), многообразие которых соответствует потребностям и возможностям общества в каждый данный момент времени. В-третьих, жалобы следуют по инстанциям снизу вверх, поскольку верхний уровень управления контролирует нижний. В-четвертых, исполнение жалоб регулируется законом, определяющим сферы жалоб, регламент их подачи, порядок рассмотрения и исполнения.

В иерархической вертикали органов управления унитарных государств на каждом уровне всегда имеются соответствующее подразделение или структура, обслуживающие принятие сигналов в виде жалоб и передачу их в соответствующие инстанции для принятия решений. Возникновение новых органов в управленческой структуре означает одновременно создание специализированных служб для оценки их деятельности, то есть по приему соответствующих жалоб.

В России развитие института административных жалоб шло от “челом битья” князю, “долгого ящика” для жалоб царю, организации специальных приказов и присутствий на местах по разрешению прошений и челобитий в ХVII--ХVIII вв. до создания системы специальных организаций советского времени. В ходе перестройки этот механизм совершенствуется и развивается, несмотря на попытки полностью заместить его действием судебной системы. Например, прямым выразителем жалоб различных групп населения выступает сегодня Государственная Дума. Постоянство ее действия (в отличие, например, от земских соборов и съездов КПСС, собиравшихся эпизодически) позволяет депутатам осуществлять регулярный контроль деятельности центральных органов власти.

Два типа доминирующих общественных ценностей

Каждая из институциональных матриц характеризуется свойственным ей типом базовой идеи, составляющей фундамент систем ценностей, осознанно или неосознанно разделяемых большинством населения

В государствах, характеризующихся западной институциональной матрицей, доминирует общественная идея субсидиарности. Термин "субсидиарность" введен в употребление папой Пием XI в 1931 г., для обозначения фундаментального, как он полагал, принципа христианской социальной доктрины (Oxford English Dictionary, p. 59). Субсидиарность обосновывает дополнительность всех общественных структур к главной доминанте общественного развития - личности. С того времени этот термин получил широкое распространение в различных областях социальной и экономической жизни, поскольку оказался адекватным выражением идеи, внутренне присущей западному обществу, и выразил типичную форму интеграции его общественной жизни. Например, тождественное применение термин субсидиарности получил для характеристики федеративных отношений, что мы видели выше.

В отличие от стран с западной институциональной матрицей, доминирующей общественной идеей государств, относящихся к восточным институциональным матрицам, является коммунитарность. Коммунитарные ценности констатируют существующую с древнейших времен в массовой культуре различных народов первичность Мы по отношению к Я. В этой идее присутствуют традиции общей ответственности за целое, идущие из глубин истории государств восточного типа. Коммунитарные ценности означают приоритет общественной целостности, подчинение интересов личности миру, который включает в себя локальную общность, весь народ, человечество и даже Вселенную. Какую бы конкретную доминирующую идеологию из истории восточных государств мы не взяли - буддизм в Индии, конфуцианство в Китае, православие в России или коммунистическую идею - всюду проявляет себя идеал коммунитарности, выражающийся в подчинении человека высшему общему благу, когда Мы ставится выше Я, а ценности достижения блага общественного превышают ценности блага частного.

История показывает, что и та, и другая ценности сосуществуют в обществах, но наиболее массовой является, как правило, та, которая соответствует природе институциональной матрицы каждого конкретного государства.

Причина устойчивости институциональных матриц

Почему в государствах формируются институциональные матрицы различного типа? В качестве ответа на этот вопрос выдвигается гипотеза о том, что такой определяющей причиной является характер окружающей среды, в которой возникают и существуют государства. В зависимости от того, коммунальная или некоммунальная материально-технологическая среда* , в обществе складывается восточная или западная институциональная матрица, соответственно

Когда мы говорим о материально-технологической среде общества, то имеем в виду, прежде всего, обусловленную географическими факторами организацию общественной инфраструктуры и отраслей, приоритетных для обеспечения жизнедеятельность населения.

Коммунальность означает такое свойство материально-технологической среды, когда все ее части представляют единую нерасчленимую систему, и не могут быть обособлены без угрозы ее распада. Коммунальность материально-технологической среды подразумевает ее представление как единого целого, состоящего под общим управлением. Первоначально коммунальность выражается в особенностях хозяйственного ландшафта – исторически первичного условия производства. Проживающее население начинает вовлекать его в хозяйственный оборот. Но среда сопротивляется усилиям одиночек, заставляя людей объединяться уже на стадии организации производственного процесса. Необходимость объединения задается, как правило, применяемой технологией, которая оказывается конкурентно-способной по сравнению с технологиями индивидуального производства. Так действует закон экономии трансакционных издержек, который, в конечном счете, определяет формирование экономических, политических и идеологических институтов.

Коммунальная среда может функционировать только в форме чисто общественного блага, которое не может быть разделено на единицы потребления и продано (быть потреблено) по частям. Соответственно, ее использование требует совместных координированных усилий значительной части членов общества и единого централизованного управления. Коммунальная среда является условием выживания всего населения страны. Именно поэтому содержание институтов государства, развивающегося в условиях коммунальной среды, определяется, в конечном счете, задачами согласования общественных усилий для эффективного ее использования.

Коммунальными по своей сути являлись ирригационные системы Египта, противопаводковые систем восточных государств, заливное рисоводство Китая и др. стран Юго-Восточной Азии, система водных путей Древней Руси. В настоящее время коммунальная материально-технологическая среда представлена в нашей стране единой энергетической системой, централизованными коммуникациями теплоснабжения и водообеспечения, системой железнодорожного транспорта, технологическим устройством нефтегазового комплекса и др. (Кирдина, 1999в).

В свою очередь, некоммунальность означает технологическую обособленность важнейших элементов материальной инфраструктуры и возможности их самостоятельного функционирования. Некоммунальная среда разложима на отдельные, не связанные между собой элементы, она обладает свойством дисперсности и может существовать как совокупность разрозненных, отдельных технологических объектов. В этом случае индивидуум, семья или корпорация способны самостоятельно, без кооперации с другими членами общества, вовлекать части некоммунальной среды в хозяйственное использование, поддерживать их эффективность и независимо распоряжаться полученными результатами. В этом случае задачей институтов государства является обеспечение взаимодействия между обособленными хозяйствующими и социальными субъектами.

Симметричность и комплиментарность

институциональных матриц

Поиски симметрии, по законам которой построен физический мир, лежат в основе научной стратегии, призванной привести к более глубокому пониманию сути вещей. Проявлением закона симметрии в социальной жизни является симметричность рассмотренных западных и восточных институциональных матриц. Их симметричность означает, что институтам рыночной экономики в западных институциональных матрицах соответствуют институты раздаточной, или редистрибутивной экономики – в восточных матрицах. Далее, институтам федерации, характерным для политической сферы западных матриц, соответствуют институты унитарно-централизованного политического устройства в странах восточной институциональной матрицей. Соответственно, базовому общественному идеологическому институту в странах с западной институциональной матрицей - идее субсидиарности, – соответствует в восточных матрицах идея коммунитарности.

Симметричность матриц означает, что в обществах, воспроизводящих разные институциональные матрицы, равнозначимы все выделенные базовые институты. Поэтому, на наш взгляд, неправомерно говорить о явлении нерасчленимости экономических и политических институтов в России и др. странах, относящихся к странам восточного типа, что ряд ученых выражает категорией “власти-собственности” (Васильев, Стариков). Экономические и политические институты этих стран – самостоятельные феномены, имеющие собственное содержание, отличающее их от аналогичных институтов стран, характеризующихся западной институциональной матрицей.

Следующее важнейшее свойство институциональных матриц - комплиментарность образующих их базовых институтов. Комплиментарность предполагает однозначное взаимное соответствие экономических, политических и идеологических институтов в каждой матрице, подходящих друг к другу как “ключ к замку”.

Это означает, что если в экономической сфере доминируют институты рынка, то в политической сфере действуют комплиментарные по отношению к ним институты федеративного государственного устройства. При этом идеология характеризуется приматом личностных ценностей – идет ли речь о культе античных героев, идее субсидиарности, составляющей ядро христианской доктрины, или приоритете прав и свобод личности как основы либеральной системы ценностей. И наоборот: доминирование в экономической сфере институтов раздаточной, или редистрибутивной экономики предполагает унитарно-централизованное устройство государства и соответствующие ему политические институты. Стабилизация такого типа обществ обеспечивается приматом коллективных, или коммунитарных ценностей в идеологической сфере, выражаемых в разных формах на этапах исторического развития конкретных стран – от конфуцианства и соборности до коммунистической идеологии.

Принцип доминантости институтов

Принадлежность государства к той или иной институциональной матрице не означает, что в нем не действуют альтернативные институты. Так, в западных странах рыночные институты сосуществуют с институтами редистрибуции, федеративное устройство включает в себя и действие политических институтов унитарно-централизованного типа, а в обществе присутствуют альтернативные идеологии и ценности. Аналогичным образом, в государствах с матрицей восточного типа в экономической сфере в той или иной мере постоянно присутствуют институты рынка, а в политической сфере – институты федерации. В сфере идеологии такого типа государств доминирование коммунитарных ценностей не означает полный отказ от комплекса идей, воплощающих идею субсидиарности.

Но концепция институциональных матриц предполагает, что действует принцип доминантности базовых институтов. Он выражается в том, что в каждом конкретном обществе базовые институты, характерные для его институциональной матрицы, доминируют над институтами альтернативными. Последние носят вспомогательный, дополнительный характер, обеспечивая устойчивость институциональной среды в той или иной сфере общества.

Как в генетике доминантный ген, “подавляя” рецессивный, задает проявляющиеся признаки живого организма, так и базовые институты определяют характер складывающейся в обществе институциональной среды, задают рамки и ограничения для действия дополнительных, вспомогательных институтов.

Если обратиться к анализу экономики, то еще Поланьи на основе богатейшего анализа экономической истории разных стран показал, что рынок и редистрибуция как формы интеграции хозяйственной жизни не представляют из себя необходимых стадий развития. Они сосуществуют параллельно, при этом одна из них занимает господствующее положение, в то время как другие – подчиненное (Polanyi, p. 42-43). Комбинация и поиск оптимального соотношения этих институтов, определяющих разнообразие реальных экономических систем, осуществляются в каждом обществе на протяжении всей истории, в их конкурентной борьбе между собой. И только время каждый раз доказывает целесообразность и экономическую эффективность приватизации или национализации той или иной отрасли хозяйства, создание бирж или введение государственного регулирования финансовых и материальных потоков и т.п. Другими словами, рыночные и редистрибутивные (раздаточные) институты находятся в противоречивом единстве, обеспечивая устойчивость экономической системы в целом.

Так, в экономике, где доминируют институты рынка, институт общественной, государственной собственности имеет дополнительный характер. Государственная собственность и государственное регулирование устанавливаются в тех случаях, когда рынок оказывается не в состоянии обеспечить эффективное использование ресурсов. Как правило, такие "провалы" рынка (market failures) возникают в ситуации монополии, несовершенной (асимметричной) информации, общественных благ, а также при наличии внешних (для участников сделок) эффектов. При этом основная цель этих дополняющих институтов - содействовать более эффективному действию рыночных институтов, составляющих ядро рыночной экономической системы.

Аналогичным образом обстоит дело с действием рыночных институтов в экономике редистрибуции (раздатка). Например, на протяжении всей истории таких экономик в них, при господстве в большинстве отраслей общей, государственной собственности, тем не менее, постоянно действуют институты частного предпринимательства и рыночной торговли (Бессонова, 1997, с. 57-61). Их функциями является обеспечение воспроизводства в тех сферах экономической жизни, где формы общей собственности оказываются неэффективными.

Особенно ярко дополняющая функция альтернативных институтов проявляется в периоды кризисов или стагнации экономических систем. Так, во времена кризисов капиталистической экономики в странах США и Западной Европы большое распространение получают общественные работы, государственная поддержка ряда отраслей и предприятий. В масштабах всего общества осуществляется регулирование политики занятости и заработной платы.

А в условиях экономического спада в странах с редистрибутивной (раздаточной) экономикой, наоборот, увеличиваются сферы действия частного предпринимательства. В ряде отраслей перестает действовать институт служебного труда, означающего обязательность и общественные гарантии занятости. Вместо него в большей мере включается институт найма рабочей силы, когда трудовые отношения регулируются в рамках конкретных частных организаций. Иллюстрацией этого положения служат современные экономические реформы в России, Китае, Латинской Америке. В этот период для всех них характерен рост негосударственного сектора экономики, связан ли он с приватизацией государственных предприятий, как в России и Латинской Америке, или происходит за счет более быстрого развития индивидуального и частного укладов, как в Китае (Портяков).

Действие альтернативных экономических институтов, обеспечивающих устойчивость системы в целом и поддерживающих необходимую для успешного развития "институциональную конкуренцию", имеет, тем не менее, ограниченный характер. Более того, даже в кризисные периоды их действие опосредуется базовыми экономическими институтами, присущими исходным институциональным матрицам. Как бы глубоко не проникало государственное вмешательство в рыночную экономику, оно не изменяет ее природы. В конечном счете, государство действует как субъект рынка и гарант частной собственности. В редистрибутивных (раздаточных) экономиках, наоборот, государство, даже при уменьшении объемов государственной собственности, оказывает определяющее воздействие на ход экономического развития и продолжает оставаться основным участником и актором экономического процесса.

В отношении политических институтов также действует отмеченный принцип доминантности. Он означает, что господствующее положение институтов, свойственных институциональной матрице общества, задает рамки функционирования альтернативных, дополнительных политических институтов. Так, институт выборов в федеративных политических системах не исключает действие института назначения, а построение системы управления "снизу", на основе самоуправления территориальных общностей, дополняется наличием властной иерархической вертикали органов управления. И наоборот, унитарные политические системы характеризуются наличием институтов федеративного устройства, выполняющих функции поддержки базовых политических институтов.

Анализ отечественной и зарубежной истории позволяет выделить также особенности действия базовых и дополнительных институтов в обществе. Для базовых институтов, соответствующих типу институциональной матрицы данного государства, в большей мере характерен спонтанный, стихийный характер. Развитие же альтернативных, вспомогательных институтов, обеспечивающих, во взаимодействии с базовыми институтами, сбалансированное развитие той или иной общественной сферы, требует целенаправленных усилий со стороны социальных субъектов. Без таких усилий стихийный характер действия базовых институтов может привести общество в состояние хаоса и кризиса.

Так, описанное К. Марксом стихийное действие рыночных институтов приводит к кризисам перепроизводства, уничтожающим саму основу рынка. Для балансировки экономического развития общество должно сознательно, “сверху” внедрять альтернативные институты и институциональные формы, характерные для раздаточной экономики – регулируемое производство, государственную политику занятости, ценовое регулирование и т.д. Наоборот, для раздаточных, или редистрибутивных экономик необходимо сознательное, контролируемое внедрение альтернативных рыночных институтов. Без их целенаправленного встраивания в экономическую жизнь государства с восточной институциональной матрицей стихия редистрибуции точно также приводит к экономическому кризису (в форме недопроизводства), как и спонтанное действие институтов рынка в странах с западной институциональной матрицей.

Возьмем пример из политической сферы. В западных странах политические институты федерации, самоуправления, выборов и т.д. приводят в своем предельном выражении к распаду государства на мелкие, составляющие его территориальные единицы, что постоянно наблюдалось в европейской истории. Преодоление центробежных тенденций достигалось за счет объединительных усилий политических сил и внедрения элементов централизации в государственное устройство. Классическим примером является история Североамериканских штатов, создавших мощное федеративное государство. В его основе лежало использование в практике государственного строительства институциональных форм, соответствующих государствам с унитарно-централизованными политическими институтами. Внедрение альтернативных политических институтов при безусловном доминировании институтов федерации (что нашло свое отражение в знаменитой Конституции США) обеспечило устойчивость и сбалансированное развитие политической системы страны.

Анализ мировой истории показывает, что наиболее успешным было развитие тех государств, в которых, при поддержании приоритета базовых институтов, свойственных институциональной матрице, активно внедрялись вспомогательные, дополнительные институты. Сознательное, регулируемое встраивание альтернативных институтов и соответствующих им институциональных форм в общественную жизнь объясняет известные примеры германского или японского чуда, феномен “прыжка тихоокеанских тигров” и т.д.

О революциях

Говоря об институциональных матрицах, следует отметить их историческую устойчивость, инвариантность по отношению как к внешним воздействиям, так и к действиям социальных сил внутри страны. Никоим образом не отменяя развития тех институциональных форм, в которых реализуются базовые и дополнительные институты по ходу исторического развития, инвариантность означает сохранение природы институциональной матрицы. Ее устойчивость определяет каналы, русло, “исторический коридор” эволюции конкретных обществ, задает общее направление траектории социальных изменений.

Но как соотнести устойчивость институциональных матриц и революции? Изучение обширного исторического материала о социальных революциях в западно-европейских странах, России и Юго-Восточной Азии с точки зрения концепции институциональных матриц дает дополнительный взгляд на природу и причины революций. Мы полагаем, что по своей сути социальная революция представляет собой спонтанное возвращение общественных структур к исходной институциональной матрице, деформированной вследствие внешнего вмешательства или неосознанных действий социальных субъектов внутри страны. Через революцию восстанавливается непрерывность исторического процесса, происходит возвращение к поступательной спирали развития общества, на путь, обусловленный типом его институциональной матрицы. Революция, в конечном счете, приводит к восстановлению институционального равновесия в обществе и возвращает его в рамки эволюционного развития.

Например, анализ российских революций свидетельствует о том, что через их посредство общество восстанавливало доминирующее значение базовых институтов, свойственных восточной институциональной матрице нашего государства. Так, после революций начала ХХ века в стране в новых институциональных формах были восстановлены институты раздаточной (редистрибутивной) экономики, деформированные в ходе так наз. "развития капитализма" в России. На основе более современных принципов было воссоздано централизованное государство, находившиеся в состоянии фактического распада, а восстановление коммунитарной идеологии было осуществлено путем замены соборного православия, господствовавшего в конце XIX века, на идею коммунизма.

Примером революции, которая восстанавливала доминирующее положение институтов западной институциональной матрицы, является эпоха французских революций периода 1789-1871 гг. А. Токвиль, сравнив Францию первой половины XIX века с Францией до революции 1789 г., объяснил причину революции сверхцентрализацией правительственной и местной власти (Tocqueville). Аналогичное противоречие в устройстве политической системы Франции отмечал наш соотечественник С. Ю. Витте, считавший причиной французских революций несоответствие парламентской формы правления как основы политического строя французского государства, административному централизованному устройству местных учреждений (Витте). С точки зрения концепции институциональных матриц, в стране имели место попытки деформации политической структуры федеративного типа в направлении, характерном для унитарно-централизованных политических систем. Следствием этого стала революция, означавшая стихийный возврат французского общества к имманентной его природе политической структуре.

На наш взгляд, "восстановительный" характер имеют современные так наз. революции в государствах Восточной Европы. После войны в результате сильного внешнего влияния они оказались вынуждены заменять базовые институты институтами альтернативной общественной системы, что противоречило исходной институциональной матрице большинства этих стран. Когда внешнее влияние ослабло, то восточно-европейские страны смогли относительно быстро восстановить исторически свойственный им институциональный порядок.

Естественно, что для общественного прогресса наиболее предпочтительным является путь целенаправленного реформирования экономических, социальных и политических отношений государства в соответствии со свойствами институциональной матрицы, лежащей в его основе. Такой путь возможен, когда природа общества осознана, когда развита наука, способная дать необходимые обоснования и рекомендации. Если же предпринимаемые реформы противоречат природе общества, если не происходит их коррекции в результате "обратных связей", то возрастает вероятность революции. Она аналогична вспышке болезни в человеческом организме, и, как и болезнь, имеет целью освобождение организма от накопившихся вредных воздействий и восстановление его жизнеспособности. В этом смысле революцию следует рассматривать позитивно. Хотя она и является менее предпочтительным средством, чем проведение сознательных реформ, но она позволяет предотвратить процесс распада общества и его уничтожение перед лицом внешней экспансии.

Заключение

Призвание науки, в том числе и общественной, заключается в нахождении за видимой сложностью мира его невидимой простоты. Многие ученые полагают простоту гипотез одним из наиболее решающих критериев их корректности. Способности природы и общества создавать все свое многообразие, используя ограниченный набор элементов, доказаны и на философском уровне, и получили свое подтверждение в достижениях естественных наук. Мы полагаем, что предложенная концепция институциональных матриц может послужить поиску тех простых основ воспроизведения общественной жизни, которые позволят предвидеть пути развития различных стран, и, прежде всего, нашей России.

Библиография

  • Бессонова О.Э. Институты раздаточной экономики России: ретроспективный анализ. Новосибирск: Изд-во ИЭиОПП СО РАН, 1997.
  • Бессонова О. Э. Раздаток. Институциональная теория хозяйственного развития России. - Новосибирск: Изд-во ИЭ и ОПП СО РАН, 1999.
  • Бессонова О.Э. Раздаточная экономика как российская традиция. // Общественные науки и современность. 1994. № 3.
  • Бессонова О.Э., Кирдина С.Г., О’Салливан Р. Рыночный эксперимент в раздаточной экономике России. Демонстрационные проекты в жилищном хозяйстве. Новосибирск: Изд-во Новосиб. ун-та, 1996.
  • Васильев Л. С. Феномен власти-собственности // Типы общественных отношений на
  • Востоке в средние века. М., 1982.

  • Витте С. Ю. Самодержавие и земство. Второе издание. Stuttgart, Verlag und Druck von
  • J.H.W. Dietz Nacht (C.m.b.H.), 1903, с.31-35.

  • Де Сото Э. Иной путь. Невидимая революция в третьем мире. М.: Catallaxy. 1995 (1989).
  • Кирдина С. Г. Институциональная модель политической системы России. В сб.: Куда идет Россия?… Кризис институциональных систем: Век, десятилетие, год / Под общ. ред. Т.И. Заславской. - М.: Логос,1999а.
  • Кирдина С. Г. Институциональный подход к изучению социально-региональной структуры российского общества (Гл.21). В кн.: Социальная траектория реформируемой России. Исследования новосибирской экономико-социологической школы. - Новосибирск: АО "Наука РАН", 1999б.
  • Кирдина С. Г. Политические институты регионального взаимодействия: пределы трансформации // Общественные науки и современность. 1998. № 5.
  • Кирдина С. Г. Экономические институты России: материально-технологические предпосылки развития. // Общественные науки и современность. 1999в. № 6.
  • Норт Д. Институты, институциональные изменения и функционирование экономики. Пер. с англ. А.Н. Нестеренко. М.: Фонд экономической книги "Начала", 1997.
  • Основы экономической теории. Уч.-метод. пособие под ред. проф. Высшей эконом. школы Р. Нуреева. // Вопросы экономики, 1996. - № 5.
  • Портяков В. Реформа отношений собственности в КНР. Far Eastern Affairs, No. 6, 1998.
  • Стариков Е. Н. Общество-казарма от фараонов до наших дней. Новосибирск: Сибирский хронограф, 1996.
  • Энциклопедический словарь. С.-Петербург: Издатели: Ф.А.Брокгауз, И.А.Ефрон, 1868-1906. Т. 11. Статья “Жалоба”.
  • Bessonova O., Kirdina S., O'Sullivan R. Market Experiment in the Housing Economy of Russia. Novosibirsk, 1996.
  • Oxford English Dictionary. Second Edition. Vol. XVII. Oxford: Clarendon Press. 1989.
  • Polanyi, K. The Livelihood of Man. New York. San Francisco. London: Academic Press, Inc. 1977.
  • Tocqueville A. L'ancien Regime et la Revolution. Paris. 1956.
  • 2002-2024 KIRDINA.RU
    АКТИВНАЯ ССЫЛКА НА САЙТ ОБЯЗАТЕЛЬНА